Рассказ участника штурма Грозного 1994-1995 ( С чеченской стороны)

Кто такой боевик? Российская пресса рисует его в образе зверя, коварной и бездушной машины для убийств. Но это не так. Я сам был боевиком. Взял в руки оружие, чтобы защитить свою землю, свой народ. И уж поверьте, между мной, боевиком, и бандитами и террористами нет ничего общего. И я готов разорвать всех этих писак, обливающих нас грязью: мол, боевики убивают безоружных, берут в заложники, отрезают пальцы, уши, головы... Хотите, верьте, хотите нет, но у меня не дрогнет рука застрелить или зарезать того ублюдка, который берет заложников, издевается над ними, требует выкуп. А этого дерьма развелось сейчас, к сожалению, много. И не только в Чечне.

Я взял в руки оружие в декабре 1994 года, чтобы сложить его только тогда, когда моя родина станет свободной или когда меня возьмет смерть. И таких, как я, было много, подавляющее большинство. Но те светлые идеалы, за которые мы боремся, опошлены и опорочены перед всем миром кучкой истинных беспринципных бандитов, насильников, убийц, делающих себе деньги на чужом горе и крови.

У меня за плечами две войны. В первую я еще во что-то верил. Я не хотел убивать. Было одно желание: вышвырнуть вон из республики тех, кто пришел к нам с оружием в руках. Наша победа, Хасавюрт вскружили голову. Мы были в эйфории и даже не замечали, что творится что-то неладное. Мы добились свободы, но жизнь стала еще хуже. Работать на земле уже мало кто хотел. Один мой родственник - молодой парень, только-только вступивший во взрослую жизнь, заявил мне без обиняков: зачем, мол, корячиться, сутра до вечера колупаться в земле, когда можно взять автомат и без труда получить все, что захочешь? 

У нас была прекрасная возможность показать миру, что мы можем быть самостоятельными. А что мы сделали? Вместо того, чтобы наводить порядок внутри республики, начали грабить друг друга, соседей. Даже мирное население стало поговаривать о том, что лучше уж терпеть присутствие федералов, чем бандитский беспредел. Все, на что мы оказались способными, - это пострелять да помитинговать на площадях. Народу же нашему за эти годы жить стало совсем плохо.

Вторая война принесла только разочарование. Я с горечью убедился, что ни один из наших лидеров не заинтересован в том, чтобы в родной Чечне наступил мир. Грустно об этом говорить, но похоже, что все они лишь отрабатывают полученные деньги.

Еще в июне 1999 года я узнал, что в августе намечается поход на Дагестан. Мы с друзьями никак не могли понять: зачем? Слухи разные тогда ходили. Одни говорили, что нас там ждут. Другие - что Басаеву дали 25 миллионов долларов, чтобы он напал на Россию и тем самым аннулировал Хасавюртовский договор. Скорее всего так и было. В этом я убедился позже.

В Дагестан я пошел в отряде Бакуева. Наша группа двинулась на Ботлих. После пяти дней боев я понял, что все это - какая-то жуткая игра. Районы, где находились Басаев и Хаттаб, никогда не обстреливались так сильно, как те, где были мы. Нам не давали головы высунуть. В одном из боев ранили моего друга, и я вернулся с ним домой. Поразмышляв несколько дней, решил остаться. И правильно сделал.

Вскоре вернулись с войны и другие. Их рассказы просто потрясли меня. Басаев и Хаттаб резали солдат, а над ними кружили вертолеты и даже не обстреливали их. Сегодня уже все прекрасно знают, как входила колота Басаева в Дагестан и как она оттуда выходила. Очень даже спокойно. Одного залпа "Града" хватило бы, чтобы закрыть вопрос раз и навсегда. Но его не последовало. Яне знаю, на кого работают Басаев и Хаттаб. Но то, что не на Чечню, это точно, После налета на Дагестан я понял, что крупных столкновений с федералами теперь не избежать. Так оно и мучилось. Я и в первую войну воевал в Грозном, и в эту пришлось. Но на этот раз сразу почувствовал, что русские воюют умнее. Всыпали нам здорово. Я не кривлю душой: врага надо оценивать по достоинству, Даже в уличных боях, где нам раньше не было равных, федералы без особых проблем теснили нас. И я для себя решил: если выберусь из города живым, то морозить яйца в горы не полезу, с меня хватит. Мне повезло, из Грозного вышел благополучно.

Тогда-то мы с друзьями договорились, что в отряд больше не пойдем, будем по ночам обстреливать посты, комендатуры, короче, будем кусать как можем. Но уже тогда что-то во мне надломилось. Надоела эта война, хотелось мирной жизни.

Окончательно "добил" меня один случай. Однажды в нашем селе федералы провели неожиданную зачистку. (Это само по себе было удивительно, потому что обычно мы заранее узнавали о таких вещах. Видимо, информаторы не сработали.) Уйти я не успел. Впрочем, оружие мое было спрятано надежно, и я решил рискнуть, А тут еще сосед зашел, сказал, что крови на мне нет, в радиоэфир я не выходил, поэтому забрать меня они не дадут. Но все равно ощущение было не из приятных. Зашли омоновцы. По-человечески поздоровались, сказали: "Покажите, пожалуйста, паспорт". Я даже растерялся. Ожидал чего угодно: хамства, ударов прикладами, но только не такого уважительного тона. (Может, кто не знает, но у нас на Кавказе человек может стать твоим смертельным врагом из-за одной произнесенной им обидной фразы и, наоборот, почтительное отношение к людям ценится очень высоко.) Омоновцы проверили документы, дом, чердак, подвал и, уважительно попрощавшись, ушли. После этого я решил: кто тронет омоновцев - тот мой враг. Может, в это и трудно поверить, но я понял, что на той стороне воюют такие же нормальные люди, которым эта война тоже осточертела, и что хотят они, как и мы, одного - мира. Вечером собрал друзей и сказал им, что больше трогать федералов в селе нельзя. "Удивительно, но нашел у них понимание. Оказалось, что почти все они с искренним уважением относятся и к омоновцам, и к коменданту. Это стало для меня открытием. Только после этого случая я стал понимать, что нельзя всех русских смешивать с грязью. Конечно, среди них, как и среди нас, чеченцев, всякие встречаются, но большинство все-таки нормальные ребята, с которыми нужно дружить, а не воевать. Есть солдаты и офицеры, с которыми можно смело идти в бой, для которых слово "честь" значит очень многое.

Жизнь вроде стала налаживаться. Но на душе все равно было неспокойно. Информация в село не поступает, одни слухи. А они, как правило, всегда тревожные, особенно для нас, бывших боевиков. Не раз и не два слышал о том, что как только покончат с вооруженными отрядами, возьмутся за тех, кто когда-то брал в руки оружие... Именно поэтому решил уехать подальше из Чечни и вернусь туда только тогда, когда все там утрясется.

Но вот вопрос: утрясется ли? Уж слишком многим как в Чечне, так и в Москве эта война нужна, просто необходима. Для одних она - источник колоссальных доходов и нет такой подлости, на которую они не пошли бы, чтобы столкновения продолжались как можно дольше. Для других война стала образом жизни, когда можно не работать и силой отнимать у других то, что понравилось. Мне в такой жизни места нет.