Штурм Грозного в ноябре 1994: подготовка и осуществление

В ноябре 1994 года военная помощь федерального центра чеченской антидудаевский оппозиции усилилась - от финансовой подпитки и поставок оружия перешли к поставкам тяжелой боевой техники с экипажами.

3-9 ноября 1994 года офицеры управления ФСК по Чеченской Республике (ЧР), действующего при Временном совете Чеченской республики (ЧР), с санкции Управления по борьбе с терроризмом (начальник - генерал-лейтенант А.П. Семенов) и Управления военной контрразведки (начальник - генерал-полковник А.А. Моляков) Федеральной службы контрразведки (ФСК) России вербуют в частях Московского военного округа танкистов. Отправкой военнослужащих на Кавказ, которую санкционирует начальник Генерального штаба генерал-полковник М.П. Колесников, руководит заместитель министра по делам национальностей А.А. Котенков. К 16 ноября наёмники прибывают в Моздок и начинают подготовку 40 танков к броску на Грозный.

17 ноября Временный совет ЧР начал последнее свое наступление, марш на Грозный должны возглавить Умар Автурханов и Беслан Гантамиров. Но накануне штурма города из Москвы в Моздок прилетела большая группа офицеров во главе с М.П. Колесниковым, а непосредственное руководство боевыми действиями осуществлял заместитель командира 8-го Волгоградского армейского корпуса В.И. Жуков.

26 ноября антидудаевская оппозиция штурмовала Грозный. Ее танки без особых проблем дошли до центра города, где вскоре были расстреляны из гранатометов. Многие танкисты погибли, десятки попали в плен. Выяснилось, что все они - российские военнослужащие.

*****

Тогда же, в конце ноября - начале декабря 1994 года, из многочисленных репортажей стали известны подробности участия российских военнослужащих в атаке на Грозный.

Подробная реконструкция событий конца ноября стала результатом расследования, проведённого журналистами газеты "Известия". 2 декабря начальник Центра общественных связей (ЦОС) ФСК Александр Михайлов заявил, что этот материал "в известной степени осложнил ситуацию", но не оспаривал изложенные в нем факты. В тот же день исполняющий обязанности Генерального прокурора России Владимир Ильюшенко сказал журналистам, что эти материалы "необходимо очень серьезно проверить". О каких-либо результатах проверки не сообщалось.

Ниже приведены в хронологической последовательности цитаты из "известинских" публикаций 1995-1996 годов (даны курсивом; заранее прошу у читателя извинение за то, что авторские связки коротки, цитаты - пространны).

*****

Операция по свержению правительства Дудаева и замене его на промосковскую антидудаевскую "оппозицию" готовилась давно.

Об этом много раз говорилось на совещаниях директора ФСК Степашина с замами и руководителями управлений, но никаких определенных планов не разрабатывалось. О развитии ситуации в Чечне регулярно сообщали руководству страны: ХРОМЧЕНКОВ несколько раз докладывал по этому вопросу заместителю министра по делам национальностей и региональной политике КОТЕНКОВУ, а однажды даже ходил вместе с КОТЕНКОВЫМ на доклад к ФИЛАТОВУ.

(С чего начиналась война в Чечне: Страна должна знать своих героев // Известия. 1996. 25 ноября. № 224. С. 2. )

Еще раньше представители чеченской оппозиции пытались сами вербовать наемников на территории России, но ничего путного у них из этого не получалось.

В октябре-ноябре 94-го лидеры оппозиции Умар Автурханов и Беслан Гантемиров зачастили в Москву. Приезжали они для встреч с Черномырдиным, то есть к операции начали готовиться на правительственном уровне.

В октябре на очередном совещании верхушки ФСК Савостьянов сказал, что "товарищам надо помочь”. Спорить с ним не стали. Савостьянов позвонил начальнику Управления по борьбе с терроризмом генерал-лейтенанту Семенову А.П. и велел помочь "нашим товарищам", т.е. представителям Автурханова, работающим в ФСК по чеченской республике. Нужно было подобрать для них специалистов из военнослужащих (как уволенных в запас, так и срочников), которые умели бы обслуживать и использовать бронетехнику.

Семенов в свою очередь позвонил начальнику Управления военной контрразведки (УВКР) Карпову Г.В. и попросил помочь подобрать соответствующие кадры. Тогда Карпов позвал к себе начальника отдела ВКР 2-й гвардейской мотострелковой Таманской дивизии (мсд) подполковника Колесникова С.Н. и начальников аналогичных отделов по 4-й гвардейской танковой Кантемировской дивизии полковника Бабакова, по высшим офицерским курсам "Выстрел" полковника Манкевича В.Н. и по 18-й отдельной мотострелковой бригаде подполковника Дубину. Руководители отделов получили директиву, а в конце октября 1994 года в Москву прилетели 13 оперативных работников из ФСК Чечни. Руководил группой Юнус Тагиров, кроме того, известны имена еще трех оперов - Хамид Эльмурзаев, Ильяс Хатулиев и Шамсутдин Хубиев.

С 3 по 9 ноября группа ездила по воинским частям Солнечногорского и Нарофоминского гарнизонов, конспиративно встречалась там с добровольцами, заранее выделенными "контрразведывательным" начальством, и заключала с ними контракты на "обслуживание бронетехники и участие в боевых действиях". Контракт составлялся в одном экземпляре и скреплялся печатью с двуглавым орлом. За то, что доброволец подписывал контракт, он сразу, на месте, получал один миллион рублей. Три миллиона по контракту стоила подготовка бронетехники к бою, 25 миллионов обещали за легкое ранение, 50 - за ранение средней тяжести, 75 - за тяжелое. В случае гибели обещали выплатить родственникам 150 миллионов.

Контракты, по словам добровольцев, заключали с ними граждане европейской наружности, представлявшиеся сотрудниками ФСК - кто-то имел дело с "Александром Ивановичем", кто-то с "Анатолием Александровичем", кто-то просто с "Огородниковым". Вербовщики затем отбыли в Моздок вместе с добровольцами и расплачивались за выполненную работу на месте, причем тот человек, который завербовал конкретного наемника, с ним же и расплачивался. Похоже, что вербовщики все-таки были не чеченцами, поскольку "добровольцы" не отмечали у них ни характерного акцента, ни "кавказской" внешности.

Руководители отделов военной контрразведки только организовывали встречи, находили желающих и приглашали их явиться в определенное место к такому-то часу, но сами в вербовке участия не принимали.

Таким образом, в Таманской дивизии подписали контракты трое уволенных в запас военнослужащих, в Кантемировской - 31 уволенных и 22 военнослужащих, на Высших офицерских курсах "Выстрел" - 8 офицеров и прапорщиков плюс два прапорщика, уволенных в запас, в 18-й мотострелковой бригаде - 4 офицера, 6 прапорщиков и 3 солдата.

("С чего начиналась война в Чечне…”)

Майор Валерий Иванов, капитан Андрей Крюков и старший лейтенант Евгений Жуков ... военнослужащие полка обеспечения учебного процесса Солнечногорских курсов "Выстрел" ...подписали с ФСК контракт на сумму девять миллионов рублей... В ходе соответствующей агитационной встречи контрразведчик поделился с офицерами наблюдениями своего ведомства за обстановкой в Грозном. В распоряжении Дудаева по его словам, имелся один неработающий танк и две исправные гаубицы. Однако пользоваться этими богатствами все равно некому, поскольку Дудаев давно за границей, а истомленное тираном население с нетерпением ждет восстановления конституционного порядка. Акт справедливости представляет собой бодрую прогулку.

(Мостовщиков С. ФСК хорошо платит офицерам, завербованным для тайной помощи чеченской оппозиции // Известия. 1995. 21 января)

Отметим, что это сильно отличается как от рассказов про "стотысячную армию" Дудаева из заявления руководителя пресс-службы правительства РФ Валентина Сергеева от 9 февраля 1995г.: "Теперь уже окончательно стало ясно, что к началу боевых действий в Чечне Дудаев располагал стотысячной армией, оснащенной самым современным оружием, включая танки и самолеты" ("Останкино", "Время", 9 февраля 1995 г., 21:00), так и от донесений ФСК осени 1994 года!

За прогулку: аванс - один миллион рублей, участие в операции - пять, удачное завершение операции - три, уничтожение огневой точки - три, БТР, танка - три, самоходной артиллерийской установки или объекта - пять миллионов рублей.

("ФСК хорошо платит офицерам, завербованным для тайной помощи чеченской оппозиции")

9 ноября в Солнечногорский и Нарофоминский гарнизоны приехали автобусы, собрали добровольцев и повезли их в аэропорт Чкаловский.

Командир Кантемировской дивизии генерал-майор Поляков Б.Н. знал о том, что у него по территории гуляют сотрудники ФСК и присматриваются к специалистам по бронетехнике. Он не придавал этому значения, полагая, что, видимо, собираются формировать какое-то новое бронетанковое подразделение. Когда же его воинов тихой сапой повезли покорять Чечню, а ему самому сообщили об этом только по факту отбытия, он решил это дело остановить и послал в Чкаловск своего начштаба полковника Орлова А.В.

Приехав в аэропорт, ОРЛОВ тут же переругался с заместителем министра по делам национальностей и региональной политике Котенковым А.А., который командовал сбором и отправкой волонтеров и не желал выпускать из своих рук кантемировцев. Котенков бросился звонить по АТС-2 начальнику Генерального штаба генерал-полковнику Колесникову, но после разговора с ним сдался, отдал Орлову воинов из Кантемировской дивизии, но пообещал, что они все равно скоро прибудут в Моздок.

Кантемировцы вернулись в свой Нарофоминский гарнизон, а 15 ноября начальник Генштаба генерал Колесников позвонил Полякову и в резкой форме приказал ему отправить в Моздок всех, подписавших контракты. На следующий день все они улетели из того же Чкаловска.

Там, в Моздоке, на базе "Арсенал" контрактники изучали танк Т-72 (поскольку сами в основном были специалистами по Т-80) и обучали чеченские экипажи, которые, как выяснилось, слабо разбирались в любой бронетехнике. Всего контрактники получили 40 абсолютно новых танков, из них 16 машин были с "русскими" экипажами.

Получается, что роли во всей этой истории распределялись следующим образом:

- ФСК занималась информационным обеспечением,

- Минобороны разрабатывало непосредственно военную часть операции,

- Министерство по делам национальностей в лице Котенкова решало организационные вопросы направления контрактников в Чечню,

- военная контрразведка искала добровольцев и назначала им "место встречи", а представители чеченской оппозиции по идее этой схемы должны были заключать контракты и платить деньги.

Однако настойчивые утверждения добровольцев, что контракты с ними заключали вполне "русские" люди, заставляет предположить, что вербовку все-таки осуществляли не чеченцы, а сотрудники одного из вышеперечисленных ведомств.

Накануне штурма в Моздок прибыла большая группа офицеров. По некоторым данным, прилетел и начальник Генштаба Колесников.

Перед штурмом всем добровольцам присвоили псевдонимы, отобрали документы, - в общем, попытались скрыть все признаки "российского" происхождения. Маршем на Грозный руководили сами Автурханов и Гантемиров - они ехали в город вместе с колонной. Однако разрабатывали операцию специалисты Минобороны. Непосредственно боевыми действиями в Грозном руководил заместитель командира Волгоградского корпуса Жуков В.И.

("С чего начиналась война в Чечне…”)

25 ноября в 9 утра машины выдвинулись к Грозному, в район Толстого-Юрта. Танкистам было запрещено высовываться из машин для демонстрации окружающим своих лиц русской национальности. Уже вечером в Толстом-Юрте им давались последние указания.

- Все должно было произойти, как в кино, - говорит майор Валерий Иванов, сидевший тогда за рычагами управления боевой машины. - Мы под прикрытием пехоты входим в город. Над нами - вертолеты поддержки, над вертолетами - спутники, контролирующие обстановку. Занимаем позиции у их Белого дома, телецентра, здания государственной безопасности, МВД и дома печати. Население ликует. Короче, парад планет.

("ФСК хорошо платит офицерам…”)

"Парад планет" - так на армейском жаргоне называют сборы и учения с имитацией действий против "условного противника". Оттуда же взяли название для фильма А.Миндадзе и В.Абдрашитов. Впрочем, описание предстоящей операции куда более современно: сюжет со спутниками явно взят из фильма "Игры патриотов".

Начинавшаяся война оказалась секретной не только для большинства населения страны, но и для солдат, которых поселили в сказочную реальность.

Солдаты предпочитали в ней оставаться:

Парад, однако, с самого начала начал принимать несколько странные формы. Доблестная чеченская пехота на автобусах, "УАЗах" и частных машинах почему-то сразу поехала не впереди, а за танковой колонной. Сама же колонна входила в город весьма своеобразно. Майор Иванов останавливал свой танк на красный свет светофора, поворотниками указывал водителям грозненских машин предполагаемое направление своего движения. Время от времени приходилось высовываться и спрашивать население, как проехать к президентскому дворцу.

("ФСК хорошо платит офицерам…”)

В течение нескольких часов танки стояли на улицах города, и экипажи не знали, что им делать дальше. Попытки связаться по рации с "Орионом" (позывной руководителя операции) ни к чему не приводили. "Орион" на связь не выходил. Тогда солдаты вылезли из танков, стали покупать в ларьках сигареты, общаться с местными жителями, и ситуация уже стала напоминать трагикомический фарс.

(Яков В. "Орион" на связь не вышел: Интервью с В. Лысенко // Известия. 1995. 7 декабря).

Жуков, Крюков и Иванов доехали до телецентра, оставили там два танка, убедились, что все вроде в порядке, и двинулись к Белому дому, как они его называют.

- И тут началось, - говорят офицеры. - Едем мы, значит, поворотниками мигаем. Вдруг впереди два Т-72. Ну, думаем, это наши. У Дудаева-то откуда танки? Тут они пушечки-то разворачивают на нас и как дадут. Хорошо, что они, видно, стрелять-то не умели...

Сохранившийся экипаж стал метаться по незнакомому городу. Решили вернуться к телецентру. Здесь их и начали зажимать снайперы, гранатометчики и прочие желающие. Огонь был очень неплохим. Чеченская же оппозиционная пехота у телецентра вела себя, мягко говоря, неубедительно.

- Гляжу, мечется один орел полчаса с гранатометом, - делится впечатлениями майор Иванов. - Ты чего это делаешь, спрашиваю. Стреляю, говорит. А у самого гранатомет на предохранителе. Ты, паразит, стрелять-то умеешь из него? Нет, говорит, не умею. А чего поперся тогда? Так деньги платят. Короче, организовали мы кое-какую оборону, расставили их по точкам. Только к девяти вечера, глядим, чеченцев-то и след простыл.

Танкисты связались по рации с командованием операции, просили вертолетов, боезапаса, огня и чего-то еще такого, что просят батальоны и отдельные военнослужащие в таких ситуациях. Но безрезультатно. Танки их сожгли кумулятивными снарядами.

И единственными, кто согласился помочь, оказались не спутники слежения, а чеченские милиционеры, охранявшие телецентр. Они обещали до темноты спрятать их, а потом на машинах вывезти из города. Уже потом пленным офицерам говорили, что доблестная милиция, скорее всего, хотела подзаработать, попросив у родственников офицеров денег за их жизни.

Их жизнь, однако, в ближайшее время стала переходить из одних рук в другие со стремительной быстротой. Сначала приехала какая-то машина, и девятерых офицеров привезли к президентскому дворцу, где, поставив на колени, решили поскорее расстрелять. Участники мероприятия уже распределили роли, передернули затворы.

Но в это время появились люди из охраны ДУДАЕВА, которые, видимо, внедрили в массы решение использовать русских военных для других игр.

("ФСК хорошо платит офицерам…”)

"Спутники", о которых сотрудники ФСК говорили отправляемым на Грозный офицерам, оказались отнюдь не из американского кинематографа, не из боевика "Игры патриотов", а из отечественной фантастики - из "ОМОНа Ра" Виктора Пелевина: Там "покорители советского космоса" сами оказываются "автоматикой", смертниками.