Военные факты чеченской войны

Теплый вечер. Железнодорожный вокзал Моздока. На перроне прохаживаются редкие ожидающие электрички на Минводы. Несколько пожилых женщин с натруженными руками, как чеченской, так и русской национальности, неторопливо ведут между собой беседу на житейские темы, стерегут свой нехитрый скарб, состоящий из кошелок, корзин, ведер с яблоками, поплевывают шелухой семечек.

Погоды не было. Дожди и сплошной туман, видимость пятьдесят метров — военные “вертушки” остались прикованными к бетону махачкалинского аэродрома. Уставшие от бесконечных вылетов и боев вертолетчики внутренних войск отдыхают, с энтузиазмом парясь в сколоченной заботливыми техниками бане, и подсчитывают командировочные, которые им должны будут выплатить по возвращении в родной город. Об экипаже недавно сбитого над Карамахи вертолета стараются пока не вспоминать. Для этого найдется другое время — после командировки.

Затяжной характер боевых действий в Чечне, специфика их ведения, нестабильность обстановки, особенности физико-географических условий и даже национальные оказывают непосредственное влияние на характер и масштабы ведения минной войны.

В первые дни 2000 года телевидение показало скорбные кадры из Екатеринбурга — прощание с бойцами ОМОНа, погибшими в Чечне. Диктор напомнил, что в марте 1996-го здесь уже прощались с десятью омоновцами…

В 7 утра прошел разведдозор, в 7.30 двинулись ос­новные силы. Шли медленно, техника, поотстав на сотню метров, ползла за пехотой. Лес и туман угрожа­юще таили опасность. Зловещая тишина в любой момент могла взорваться треском автоматных очередей.

Водку Владимир Малахов пьет мало — до четвертого тоста, чтобы соблюсти ритуал. Ну как водится: третий, не чокаясь, за погибших, а четвертый — чтобы за нас третий не пили. И все. Сослуживцы шутят: он настолько опасен, что во хмелю сам себя боится.

Кто знает, где шутка, а где — истина. Этого майора спецназа пьяным не видели никогда. Зато не раз наблюдали в бою. В настоящем бою. И очевидцы, тоже понюхавшие пороху “профи”, свидетельствуют: картина не для слабонервных.

Фамилию террориста Доку Умарова, наряду с дудаевыми, басаевыми, масхадовыми, радуевымии и прочими подобными особями, начиная с середины 1990-х годов, в России знали все. Все они были на слуху и ассоциировались исключительно со смертью, страхом и ужасом, который они сеяли на территории Северного Кавказа.

В общей массе армейского «железа», перемещавшегося в огромном количестве весной 1995 года по пыльным простреливаемым дорогам Чечни, бронетранспортеры отрядов СОБРов федеральных сил можно было опознать издали – над ними развивались знамена «цвета пролитой крови».

В дагестанском Хасавюрте 26 ноября 2006 года сотрудниками ЦСН был уничтожен Абу Хафс – преемник Хаттаба и Абу аль-Валида. Он являлся ключевой фигурой ваххабитского подполья на Северном Кавказе. Его настоящее имя Фарис Юсейф Умейрат. По оценкам экспертов, проведенная операция является классической.

Сообщение о физическом устранении полевого командира Арби Бараева в июне 2001 года обошло, наверное, все СМИ России. Но в силу недостатка достоверной информации или по иным причинам ликвидация этого бандита была преподнесена как случайная гибель полевого командира в бою. Видимо, кому-то очень хочется представить ситуацию в отношении наиболее заметных фигур чеченских сепаратистов как находящуюся вне контроля российских спецслужб. Однако это далеко не так.