Генерал армии Николай Макаров выступил на заседании Совета Россия-НАТО

18 января в Брюсселе начальник Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации — заместитель Министра обороны России генерал армии Николай Макаров принял участие в заседании Совета Россия-НАТО (СРН) на уровне начальников генеральных (главных) штабов.

В своем выступлении перед иностранными коллегами он подчеркнул, что прошедший 2011 год стал важным этапом выполнения поручений политического руководства России и НАТО, принятых на саммите Совета Россия-НАТО в Лиссабоне. На всех согласованных направлениях сотрудничества были получены определенные результаты. Их эффективность можно оценивать по-разному, однако российские и натовские военные специалисты стремились достичь максимально возможного результата.

По мнению главы российского Генштаба, наиболее значимыми в прошлом году стали учения «Бдительное небо» и «Болд Монарх», которые задали стандарт проведения подобных мероприятий.

На новый уровень выходит также сотрудничество в борьбе с пиратством в районе Африканского Рога, наращивается взаимодействие по Афганистану. В частности, предпринимаются усилия по расширению прямого и обратного транзита грузов через территорию России для нужд группировки международных сил в этой стране.

Стоит также отметить, что контакты в области военной медицины, тылового обеспечения, борьбы с самодельными взрывными устройствами дают первые положительные результаты в совместимости вооружений НАТО и России.

Развивается диалог по военным доктринам и преобразованиям вооруженных сил, продолжаются дискуссии по ПРО.

Российская сторона позитивно рассматривает перспективы перехода к долговременному планированию сотрудничества по военной линии. Подготовленный военным комитетом СРН проект «Дорожной карты» объективно отражает задачи и ожидаемые результаты сотрудничества по всем направлениям.

Правда, как заметил Николай Макаров, и здесь камнем преткновения стал вопрос о противоракетной обороне. Эксперты, к сожалению, как и в других аналогичных ситуациях, ограничились общими фразами о намерениях продолжить совместную работу по ПРО.

Но в целом итоги военного взаимодействия в 2011 году можно оценить положительно. Большинство намеченных мероприятий выполнено.

Не вызывает возражений и План военного сотрудничества в СРН на 2012 год, его можно считать сбалансированным, в нем учтен ряд рекомендаций прошлого года, а значит, документ может быть одобрен.

Затем генерал армии Николай Макаров остановился на ряде проблемных вопросов.

2011 год ознаменовался операцией НАТО в Ливии. Россия на начальном этапе поддержала международные усилия по предотвращению увеличения числа жертв среди мирного населения в
этой стране. В дальнейшем было высказано критическое отношение к масштабам применения силы. Оценки России и НАТО не во всем совпали.

По мнению российской стороны, в ходе этой военной операции альянс вышел за рамки, определенные мандатом ООН. Ее последствия, заметил Николай Макаров, будут иметь долговременный негативный характер для ситуации в регионе. Помимо политических аспектов, возросла опасность попадания дестабилизирующих видов вооружений, таких, как ПЗРК, в руки террористов. Не исключено, что ПЗРК из Ливии могут «всплыть» в Судане, где ситуация имеет тенденцию к обострению. Для России это имеет первостепенное значение, так как ее вертолетная группа обеспечивает деятельность миссии ООН в этой стране. Существенная угроза появляется и для безопасности гражданской авиации в других регионах.

Россию беспокоит, что ливийский сценарий применения силы сегодня подается как прецедент для других кризисных ситуаций. Согласиться с его тиражированием никак нельзя.

В частности, Россию беспокоит ситуация, которая складывается вокруг Сирии. Ситуация в этой стране неоднозначна, дальнейшая дестабилизация обстановки катастрофически опасна. Все больше опасений вызывают возможные силовые действия против Ирана, которые могут серьезно дестабилизировать обстановку в непосредственной близости от российских границ.

Как подчеркнул Николай Макаров, силового решения проблемы иранской ядерной программы нет. Пусть дипломаты продолжают работу.

Особое внимание в своем выступлении Николай Макаров уделил проблеме доверия между Россией и НАТО. По его словам, любая дискуссия о формировании нового климата взаимодействия в Европе упирается в эту тему. Вопросы возникают при подготовке совместных учений, определении уровней обычных вооружений на континенте, сотрудничестве в области противоракетной обороны или ядерной безопасности.

В конце прошлого года в Совете Россия-НАТО активно обсуждалась новая инициатива Германии о формировании в Европе так называемого «общего пространства доверия». Идея была воспринята российской стороной позитивно, как шаг в правильном направлении. Новый уровень доверия необходим, так как прежние механизмы, основанные на тотальном инспекционном контроле, безвозвратно устарели. Однако еще предстоит определить конкретные составляющие этой инициативы.

Решения стран НАТО не передавать России информацию о состоянии вооруженных сил в рамках Договора об обычных вооруженных силах в Европе свидетельствуют о том, что перспектив для восстановления жизнеспособности этого соглашения не осталось. Использовать прежний ДОВСЕ, как и его адаптированную версию в качестве основы будущих договоренностей, российская сторона не намерена.

Прежний договор разрабатывался в условиях жесткого военного противостояния двух блоков в период «холодной войны», когда о военном сотрудничестве речи быть не могло.

Сегодня ситуация принципиально иная. Уровень доверия существенно выше, он основан на принципах сотрудничества и совместного решения проблем безопасности. Поэтому вызывает удивление, почему доверие и транспарентность в отношении обычных вооружений должны основываться на жестком контроле, расширении инспекций сверх уровня, предусмотренного действующим Венским документом. Эта позиция излагается на переговорах в Вене, содержится она и в инициативе германских коллег по «общему пространству доверия».

По мнению Николая Макарова, Венский документ определяет достаточный уровень военной транспарентности. Иные, не предусмотренные в нем меры, могут быть предметом для рассмотрения в рамках подготовки нового соглашения в этой области. Дублировать работу венской делегации в СРН нецелесообразно.

Новый механизм контроля над обычными вооружениями в Европе должен быть основан на реалиях, сложившихся в сфере европейской безопасности. В первую очередь, надо совместно определить реальные угрозы и вызовы государствам Европы. Кроме того, необходимо учитывать отсутствие на континенте блокового противостояния, результаты расширения НАТО на восток, появление новых видов вооружений, новые меры доверия.

Сегодня в СРН проводятся мероприятия, способные дать необходимую информацию о состоянии и уровне боеготовности вооруженных сил. Это семинары, конференции, визиты и обмены делегациями, совместное обучение военнослужащих, учения и тренировки. Поэтому Россия поддерживает тезис, выдвинутый Германией, о том, что под эгидой СРН можно было бы подумать о более амбициозных совместных проектах, направленных на формирование доверия и транспарентности.

Схожая ситуация складывается и с обсуждением в СРН вопросов ядерной безопасности. В специальной подгруппе по ядерному оружию проводятся дискуссии о безопасности хранения и транспортировки ядерных вооружений, концепциях их применения, роли ядерного оружия в национальных военных доктринах.

Предметно в дискуссиях участвуют представители стран, обладающие ядерным оружием. Остальные участники, объединенные ядерной доктриной НАТО, придерживаются согласованной коллективной позиции. Естественно, возникает вопрос: какой результат стороны намерены получить от обсуждения в формате «29», если есть только две позиции?

Николай Макаров в связи с этим напомнил, что основные переговоры по ядерным вооружениям проводятся в формате «пятерки». Это признанная всеми переговорная площадка. Работа в СРН не должна ее подменять.

Начальник Генерального штаба Вооруженных Сил России подчеркнул также, что проблем с обеспечением безопасности хранения и транспортировки ядерного оружия в Российской Федерации нет. Система контроля и хранения отлажена, действует эффективно. Дополнительного содействия со стороны НАТО не требуется. Поэтому есть предложение заседания в группе экспертов по ядерному оружию пока не проводить. К рассмотрению этого вопроса, если понадобится, можно было бы вернуться позднее.

В случае изменений в оценке роли ядерного оружия или концепции его применения Россия будет готова оперативно и откровенно обсуждать эти вопросы с коллегами в НАТО.

Как заявил Николай Макаров, основной проблемой, затрудняющей выход на новый уровень доверия в Европе, остается нерешенность вопросов ПРО.

23 ноября 2011 года Президент Российской Федерации Дмитрий Медведев выступил с заявлением о мерах военно-технического реагирования по противодействию антироссийскому потенциалу европейской ПРО.

В связи с этим в комментариях некоторых политиков стран НАТО был сделан вывод о том, что это заявление обусловлено началом предвыборной кампании в России. Это — ошибочное заключение. Все изложенные меры обоснованны, подкреплены ресурсами и будут выполнены. Конкретные сроки их реализации будут зависеть от оценок российской стороной потенциала ПРО в Европе.

Необходимость реагирования России на вызовы от ПРО делает ситуацию на континенте менее стабильной. Прикрытие от гипотетических ракет еще не создано, а сложившаяся система безопасности в Европе уже переживает эрозию.

В подходах НАТО к противоракетной обороне российская сторона наблюдает кардинальные отличия в сравнении с другими аспектами европейской безопасности.

По ПРО Россию убеждают в необходимости смотреть на безопасность по-новому, не требовать юридических гарантий, подключаться к сотрудничеству, даже не сформулировав его цели.

В то же время по вопросам контроля обычных вооружений, определения роли ядерных вооружений в обеспечении безопасности со стороны России требуют юридических обязательств.

Как подчеркнул Николай Макаров, от двойных стандартов пора отходить.

Далее он отметил, что основной проблемой, затрудняющей сотрудничество в сфере ПРО, продолжает оставаться отсутствие гарантий ненаправленности противоракетной обороны против российских СЯС. Не вызывает сомнения тот факт, что технически при определенных условиях российские МБР и БРПЛ могут быть перехвачены средствами ПРО в Европе. В России прекрасно понимают, что такой потенциал может быть создан уже сегодня, в случае базировании средств ПРО в акваториях Баренцевого и Балтийского морей.

Суть озабоченностей российской стороны известна. Для их устранения предлагается секторальный подход к построению ПРО, однако идеи России в НАТО поддержки не нашли. Ей предлагают создавать независимые системы ПРО без каких-либо ограничений на потенциал систем.

Николай Макаров еще раз заверил, что у России не было и нет намерений ограничивать НАТО в создании противоракетного щита от ракетных угроз с Ближнего Востока. При этом, в свою очередь, нужны гарантии, что защищенность стран НАТО не будет достигнута за счет России. На практике это означает, что средства ПРО НАТО должны размещаться таким образом, чтобы их зона поражения не заходила на российскую территорию. Сложно строить отношения доверия, если российские средства сдерживания находятся под прицелом средств ПРО.

С российской стороны приняты односторонние шаги по снижению военного потенциала в Европейской части России. Из Калининградского особого района выведено значительное количество тяжелых вооружений, на территории бывшего Ленинградского военного округа в одностороннем порядке созданапрактически демилитаризованная зона. Широкомасштабные учения в этой части России не проводятся.

После подписания нового российско-американского Договора о СНВ продолжаются сокращения стратегических вооружений.

То есть, российская сторона всегда была восприимчива к аргументации партнеров по НАТО по чувствительным для альянса вопросам. Примеров можно привести немало. Россия присоединилась к антииранским санкциям, приостановила поставку в Иран комплексов С-300, поддержала резолюцию ООН по Ливии. Расширяются поддержка усилий НАТО в Афганистане и сотрудничество в борьбе с пиратством.

Но, как отметил Николай Макаров, ответных шагов со стороны НАТО в чувствительной для России сфере ПРО нет. Ее озабоченности фактически игнорируются. К участию в программе на основе двусторонних договоренностей привлекается все больше европейских стран. Даже элементарной сдержанности в наращивании потенциала ПРО вблизи российских границ не просматривается. При этом ядерное оружие, как базовый элемент безопасности, сохраняется, на модернизацию ядерного арсенала выделяются существенные средства.

Все это нивелирует позитивный импульс, который был дан на саммите СРН в Лиссабоне. Дальнейшее наращивание потенциала ПРО неизбежно отразится на других направлениях взаимодействия России и НАТО. Развивать сотрудничество, не обращая внимание на происходящее в сфере ПРО, станет невозможным.

Вместе с тем, как отметил в своем обращении Президент России Дмитрий Медведев, Россия не отказывается от продолжения диалога, не закрывает двери для возможного сотрудничества.

Николай Макаров коснулся и других вопросов сотрудничества. В частности, позитивно оценил ход подготовки учения по ПРО ТВД. Экспертам удалось достичь компромисс при определении сценария, замысла и этапности учения. Его целью должно стать получение технических оценок реализуемости различных вариантов организации противоракетной обороны, определение порядка взаимодействия и обмена информацией. Важно оценить эффективности совместных структур управления при различных способах сотрудничества.

Нет необходимости привлекать на учение большое количество участников, создавать вокруг этого события информационный ажиотаж и придавать ему излишнее политическое звучание. Есть уверенность, что согласованные условия облегчат работу германских специалистов, организующих учение.

Завершая свое выступление, руководитель Генштаба Вооруженных Сил России еще раз заверил собравшихся, что он не сторонник развития ситуации по худшему сценарию. Задачей российской стороны является формирование нового уровня доверия в сфере военной безопасности, расширение контактов, совместное реагирование на вызовы, исходящие из вне Европы.

Сегодня примеров таких новых вызовов достаточно. В связи с этим есть надежда, что согласованный план сотрудничества на 2012 год будет шагом в правильном направлении.