Война вроде бы идет, а вроде бы и нет

Только что вернулся из командировки в Чечню спецкор газеты Приволжского округа внутренних войск В. Торин. Наш корреспондент встретился с коллегой и попросил хотя бы кратко рассказать о событиях в Грозном.

— Вы находились там два месяца, какой было обстановка до 6 августа?

— Ситуация была напряженной, но не безвыходной, и вдруг все взорвалось. Началось утром 6-го с того, что над Чернореченским районом в Грозном боевики подбили сразу три вертолета. Огонь с земли был шквальный. Летчики отбивались весь день, на помощь им послали еще вертолеты, и те попали под огонь. А в это время во всем городе уже шел бой. Больше всех досталось нашей Шумиловской бригаде, она была в центре Грозного.

— Почему нападение боевиков было таким неожиданным?

— Я накануне разговаривал с министром внутренних дел Чечни Анатолием Тарановым, он сказал, что информация о готовящемся нападении боевиков идет из всех источников. Даже название их операции знали: «Нулевой вариант». Знали, что в операции принимают участие отряды Басаева и Гелаева под общим командованием Масхадова. Все знали, но никто ничего не мог сделать. Внутренние войска вели бои двое суток, не получая помощи от федеральных войск, а когда помощь подошла, боевики стали расстреливать колонны, входящие в город. Входили в город они бездарно, три колонны были расстреляны. Все не было согласовано, не было взаимодействия.

— Были сообщения, что наши стреляют друг в друга. Это правда?

— Таких фактов я не знаю, но в принципе, это могло быть.

— Какое настроение у солдат?

— Стоят очень мужественно, особенно Шумиловская бригада. Когда облетал Грозный на вертолете, видел: он весь в дыму и развалинах, десять огромных черных столбов от горящей нефти в Чернореченском районе. А настроение у всех разное. Одни за то чтобы воевать. У многих солдат уже атрофировалось чувство страха, совершенно не боятся смерти — полтора года не выходят из боев, а другие считают, что надо выходить из Чечни, пусть сами разбираются. Военные хотят, чтобы им, наконец, развязали руки. А то, например снайпер, бьет из дома, на войне его бы из пушки раздолбали, а тут приходится жалеть мирных жителей.

— А много еще мирных жителей в Грозном?

— Много, как-то приспосабливаются, а уходить им некуда. Ну, кто их ждет в России?

— Уже были высказывания, что эти бои в Грозном — народное восстание. Вы согласны с этим?

— На мой взгляд, если сначала война велась с бандформированиями, то сейчас она перерастает в народную войну. В бой идут и те, кто не хотел воевать, — мстят за своих погибших во время бомбежек. По лицам людей в Грозном чувствуешь, что там тебя, мягко говоря, не очень любят. Очень много «гаврошей», даже десятилетних. Собирают оружие, добивают наших раненых, причем выстрелами, профессионально.

— Как вы вывозили раненых из зоны боев?

— Пытались прорваться на бронетранспортерах, возвращались они все изрешеченные, и потери были среди тех, кто пытался помочь раненым. Чеченцы сами предлагают забрать раненых и убитых, но часто это оказывается ловушкой, поэтому к их предложениям забрать раненых относятся настороженно.

— Что вам известно о потерях?

— Только по внутренним войскам — 121 убитый, 563 раненых, 61 пропавший без вести. Данных о потери милиции, собровцев, армии у меня нет. Потери очень большие, многие лежат убитыми на улицах. Многие считаются пропавшими без вести.

— Кто действительно контролирует Грозный? Обе стороны утверждают, что город под их контролем.

— Боевики свободно катаются по городу на автомашинах, стреляют направо и налево, но они контролируют только развалины. Все блокпосты и КПП в наших руках, ни одной позиции не сдали. Единственная дорога из Грозного в Ханкалу наполовину под контролем боевиков. Два-три раза они пытались штурмовать и Ханкалу, но здесь очень сильные укрепления, полно войск и техники.

— Вы видели Лебедя?

— Да, но он очень неразговорчивый. Наедине беседовал с Аушевым, потом по одному вызывал в кабинет Пуликовского, Шкирко, Завгаева, Рыбакова. Там он после встреч с ними и сказал, что разобрался в обстановке и назовет имена «героев». Совершенно неожиданно для всех первым из них оказался министр внутренних дел Куликов.

— Какие у вас остались личные впечатления о Грозном в последние дни?

— Нервозность, никто не знает, что делать. Стали понимать, что наломали дров и надо как-то выкарабкиваться. Война вроде бы идет, а вроде бы и нет. Чеченцы будут мстить нам все равно. Надо что-то срочно делать, иначе война эта перерастет во что-то небывалое. Сейчас даже не понятно кто там командует. Не ждали, что Лебедь пойдет на переговоры с боевиками, думали, что он за силовой вариант. Если раньше все знали, что Черномырдин за переговоры, то сейчас говорят, что он за силовой вариант. Все меняется быстро и неожиданно.